Абу Даби Дезерт Челлендж 2014
3 апреля 2014Андрей Рудской:
«Мы приехали сюда 29 марта. Два дня катались в песках на гражданской машине, а первое знакомство с боевой машиной произошло 1 апреля. Ниссан выкапывается долго, но штурман у меня отлично копает. Тойоту оставили на астраханскую гонку, а на Ниссане поедем в Абу Даби и Катар. Ниссан в песках лучше, чем Тойота — покороче база, мотор атмосферный, работает ровно. Для нас это будет первая гонка здесь, первые сложные пески, поэтому поедем в своем режиме, с основной задачей — не останавливаться, не копать! Один день тренировались в небольшой буре, видели, как ветер меняет очертания пустыни на глазах. Гонка сложная, впереди пять дней, так что будем стараться приезжать к обеду. Нас на Биваке будет ждать большой казан с пловом!»
Пилот Андрей Рудской поделился своими впечатлениями о первых этапах ралли Abu Dhabi Desert Challenge 2014:
«У меня перед стартом Денис Березовский спросил: «Где ты в песках до этого ездил?». Я говорю: «Нигде». Надо было видеть взгляд Березовского! Большинство тех, кто принимает участие в «Абу-Даби Дезерт Челленж», едут уже не первую гонку, тренировались не один раз в песках. А мы ведь покатались на гражданской машине по пескам всего два дня и сразу в бой. Такое чувство, что мы единственные здесь новички, но нас уже хорошо все судьи знают, особенно судьи на финише, на всех КП, и когда мы туда приезжаем, они очень радуются. Вчера на финише они в очередной раз обрадовались нашему приезду, я сказал им, что нам было очень тяжело. Судья возразил: «Это все фигня! Вот два часа вас тут ждать — вот это тяжело!». Оказывается, мы приехали через два часа после всех других участников, и вся эта тусовка судей ждала, когда мы проедем.
Копали мы много. Начали мы заниматься этим неблагодарным делом с первого дня. Копать тяжело, особенно когда рамная машина, мостовая, она садиться на раму, на мосты. Колеса — это ерунда! Мы же не «суперпродакшн», где гидроноги и всё такое. Если машина категории Т2 засаживается, она делает это основательно.
Первый день были верхушки дюн, причем было обидно, мы под конец застряли, километров 30 осталось до финиша, выкопались, оделись, поехали и через 200 метров я сделал ту же самую ошибку, но засели уже более основательно. Копали, наверное, минут пятьдесят, но не смогли сами откопаться, нам помогли. В итоге, добрались мы, естественно последние, но уложились в норматив.
Второй этап мы ехали очень долго, попали в две ловушки. Первую ловушку мы нашли очень странно. Мы поехали объезжать дюну и просто тупо впилились в ловушку так, что в течение полутора часов мы фактически «переносили дюну». Это было незабываемо! Мне было лень перчатки снимать, я забыл, что такое копать, и я копал в перчатках. А Женя копал без перчаток, поэтому у него все руки в мозолях. Мы были в метрах трехстах от канала, и слышали звук, как проходят машины, но помочь нам никто не мог, потому что никто даже не представлял о нашем существовании в этой ловушки. Так вот, мы эту дюнку перенесли и поехали дальше. Дальше пошли более зыбучие пески, которые абсолютно были непонятны для нас, и мы на ровном месте, на съезде, попали в зыбучую ловушечку. Но там мы уже выкопались минут за тридцать.
Ехали-ехали, все сложно, все тяжело, и тут мы приезжаем на СР3, и нас останавливает маршал и начинает уговаривать ехать не по спецучастку, а по асфальту. Мы долго торговались, долго дискутировали. Они нам говорили, там сложные пески, ехать 70 км, это пустыня Лива, вы останетесь там ночевать, это сто часов пенализации, и нам за вами придется ехать. Женя говорит: «Какие семьдесят, по роуд-буку сорок. У нас еще есть два часа». Те говорят: «Вы едете очень медленно, много капаете». Мы сторговались на пенализации в два с половиной часа. В итоге мы приезжаем и смотрим, что у нас сто часов пенализации! Я расстроился, но, слава богу у нас была бумага, там маршал собственной рукой написал, поэтому потом ошибку исправили. А мы хотели идти к руководителю гонки и разбираться, был грандиозный план, но потом ничего этого не понадобилось.
На третий день мы тоже подкапывались, подрывались. Мы «засадились» в очередную ловушку, очень маленький коварный глубокий карман. Это глубокая яма, размером с машину, со всех сторон надутая песком, и она совсем не видна. Если ты туда приезжаешь, выбраться оттуда самостоятельно ты не можешь. Есть ямы охотничьи на медведя, а это что-то похожее, только колья не торчат. Мы «влупились» в эту яму, при этом мы еще умудрились разбортировать колесо. А у нас заедает замок задней дверей и для того, чтобы вытащить домкрат, трапик нам нужно было заглушить машину и достать все эти необходимые приспособления. В итоге, пока мы заглушили машину, у нас на этой жаре закипел мотор, потому что система охлаждения в продакшене работает только при включенном зажигании. А мы-то ключ вытащили. Я думал, что это всё! Когда я увидел закипевший мотор, бурлящая выливающаяся охлаждающаяся жидкость, я решил, что мы еще и радиатор пробили. А это случилось за 5−7 километров до бивуака, на СР2, который стоял на бивуаке. Я не понимаю, что делать. Вижу, на горизонте 4−5 машин, думаю, они нам помогут. Я прыгал, махал, но никак не привлек внимания. И тут Женя показывает пальцем и показывает на едущую какую-то непонятную машину. Вроде она едет к нам. Подъезжает — смотрю, на ней написано — «Евроспорт». Они говорят: «Мы репортеры, мы ничего не можем». Я их не слушаю, цепляем два троса сами к этим репортерам. В общем, они нас вытащили, мы заменили колесо и тронулись, а запаска то у нас одна только осталась. И тут начались зыбучие дюны, а мы шли на низком давлении и в один момент, когда мы пересекали дюну, нас стащило боком, а машина тяжелая и маломощная. Ей очень тяжело управлять, а законы физики нам говорили, что надо сворачивать в кратер. В кратер я никак ехать не мог, мы как-то вырулили, но разбортировали еще одно колесо. Я вспомнил, что по дороге, метров за триста до этого, мы увидели валяющееся колесо. Я еще сказал: «Жень, смотри — колесо, как у нас». Он ответил, что вряд ли. И тут мы меняем колесо, понимаем, что ехать еще километров 120, а запасок больше нет. Женек пока менял колесо, я пошел пешком искать то колесо и смотреть, что это за колесо, какой размер, подойдет нам или нет. В итоге, в полдень, прогулка метров триста по дюнам стали еще одним незабываемым впечатлением. Пока я дошел, пульс зашкалил за двести. У меня пересохло всё: нос, рот, глаза. Я дошел до этого колеса. Колесо наше, подходит! И тут я думаю, я пришел сюда, и что делать? Колесо весит, наверное, килограмм пятьдесят вместе с диском. Я думаю, надо его катить! Ну, вниз-то ладно, а наверх в дюну. Это кошмар! Я эту запаску пытаюсь хотя бы на дюнку закатить. Кое-как выкатываю на вершинку, ставлю, чтобы было видно, машина тоже на вершине стоит. А ехать туда мы побоялись, т.к. дюна не очень приятная, мы могли бы там опять застрять. То есть нам проще ходить пешком. Колесо лежит, я вернулся обратно, почувствовал себя верблюдом. Мы со штурманом поменялись ролями. Я стал заниматься колесами, а Женек пошел катить. Через две дюны он появился на горизонте и просто лёг. Я пошел к нему, и мы катили уже это колесо вдвоем. Сегодня бы я туда подъехал бы на машине и не «парился». Приезжаем мы на СР3, и нас опять начинают уговаривать ехать по асфальту. Мы сказали: «Нет, нам больше штрафов не надо». И последний кусок мы проехали очень даже бодро, один раз чуть-чуть присели, минут десять потеряли, слава богу, колесо не пригодилось. Мы потом объявили организаторам, что тому, кто потерял колесо, подарим пять бутылок пива и колесо отдадим, но пока никто не пришел. Но ставки будут расти!
А на четвертом этапе мы, наконец, начали вкатываться, начали понимать пески и не копались ни разу. Один раз мы останавливались спустить давление, и два раза на замену колес. Один раз был погнут диск, я до сих пор не понимаю, как это произошло, и второй раз по старому порезу пошел боковой порыв колеса, возможно где-то «цепанули». А в конце спецучастка я посмелее надавил на газ, и мы финишировали. Многие говорили, что это был самый сложный день, а для нас он был самый простой. Жару мы перенесли нормально, потому что не копали. Был такой момент после СР2, вход в тяжелую дюну, песок был очень мягкий, и мы раза с восьмого взяли эту дюну, выбрав собственный путь, т.к. от всех предыдущих машин была колея. Слава богу, мы при этом не останавливались и не застревали. В итоге мы на повышенной передаче вышли по еще не наезженной дороге.
В первые дни мне Женя сказал, что, если бы мне показали эти дюны месяц назад и сказали бы, что я буду ездить здесь на автомобиле, я бы у виска покрутил бы и сказал, что тут и пешком не пройти. Оказывается, ехать проще. Понимание приходит с опытом. Я считаю, что «Абу-Даби Дезерт Челленж» самая лучшая тренировка в песках. Школа здесь бешенная!".
Абу Даби Дезерт Челлендж 2014
10 апреля 2014Андрей Рудской:
Сегодня было очень жарко, у меня нет градусника, но самый жаркий день. Температура двигателя поднималась постоянно, мы ехали с закрытыми окнами, печку не выключали. Один раз чуть-чуть подсели, давление повысилось до 1,5 в солончаках, спустились и поехали. А так все быстро, хорошо. Песок очень зыбучий, если бы такое было в Ливе, не знаю, как бы мы это выдержали. К счастью сегодня организаторы немного над нами издевались, и мы успешно финишировали. По итогам оказались на подиуме, третьи в Т2!".
